Сергей Бетев - Без права на поражение [сборник]

— Конечно! — ответила она и объяснила: — Я сама принесла мужу таблицу тиража, и он проверял билеты при мне.

— А где он покупал билеты?

— На вокзале.

— Ну что ж… — Титов на мгновение замедлил с ответом. — Извините, постараемся больше не беспокоить вас.

— Я очень прошу об этом же, — жестко ответила она и вышла из кабинета.

Титов сидел обескураженный. Через несколько минут он, взяв дело о краже, проверил себя. Память не подвела его: показания Пустынина и сегодняшнее заявление Хоминой о месте покупки билетов категорически расходились: пассаж и вокзал трудно перепутать даже самому забывчивому человеку.

Он мог понять раздражение Хоминой новым вызовом в милицию по поводу уже законченного дела, ее нарочитую категоричность в ответах объяснить желанием избавиться от дальнейших беспокойств, но в нем упрямо зарождалось какое-то глухое чувство недоверия. Хомина подтвердила свое прежнее заявление, безапелляционно прибавив к нему еще и непростительную неточность, которая окончательно убеждала в ее неискренности.

В силу выработанной профессиональной привычки Титов старался подавить в себе это неприятное чувство к ней, но мысли не слушались его. Он, Титов, например, тоже каждый раз покупал билеты денежно-вещевой лотереи, покупала и его жена. Это давно превратилось в их семье в какую-то веселую забаву, в азартную игру без счастливого конца. И вдруг образованная женщина, да еще инспектор облфинотдела, заявляет, что по одной лотерее у нее в семье оказалось семь билетов с крупными выигрышами. Ерунда полосатая!.. Да еще продолжает настаивать на этом.

Титов представил себе, как вытянется физиономия Хоминой, когда ей придется объявить, что выигранный мотоцикл принадлежит почтенной старушке из глухой деревни, которая уже несколько лет никуда не выезжала, а билет наверняка купила на счастье или просто на сдачу в своем магазинчике сельпо.

Он даже потер руки от удовольствия, подумав, что дня через два-три соответствующие документы из Красноуфимска придут и тогда он уже постарается устыдить Хомину перед лицом ее коллектива.

Пусть знают, что милиция не церковь. В ней не такие дурачки, чтобы каждой исповеди верить!

Но на следующий день физиономия вытянулась у Титова. В сберегательную кассу поселка Эльмаш предъявили билет, выигравший автомобиль «Запорожец».

На этот раз, оставив немедленно все дела, Титов поехал на Эльмаш сам.

Предъявительницей билета, пожелавшей получить легковую машину, оказалась Софья Борисовна Островская, жена весьма уважаемого инженера-конструктора с завода Электротяжмаш. Она не могла скрыть своей растерянности перед представителем милиции, который почему-то вдруг заинтересовался их выигрышем.

— Мужу очень некогда, поэтому он попросил меня оформить выигрыш. Это все, что я могу сказать. Поговорите с ним.

Через несколько минут Титов уже сидел в кабинете Михаила Семеновича Островского.

— Уж не поддельный ли билет? — с улыбкой спросил Островский Титова, прежде чем ответить на его вопрос, где и когда он приобрел счастливый билет.

— Можете не беспокоиться. Билет настоящий, — ответил Титов.

И все-таки инженер немного смутился.

— Я не намерен ничего скрывать от вас, полагая, что милиция не задает вопросов из пустого любопытства, — начал он. — Этот билет приобретен не в государственной кассе и не у распространителя лотереи. Я купил его с рук…

— Простите, нельзя ли поподробнее?

— Конечно, да. Видите ли… я почти три года жду очереди на покупку «Москвича». И когда она подойдет, ей-богу, не ведаю… В прошлое воскресенье я приехал к студенческому стадиону во Втузгородок на очередную проверку очереди. Вы, наверное, знаете…

— Да, да. Продолжайте, пожалуйста.

— Я уже хотел уезжать домой, но ко мне подошел молодой парень, даже не парень, а мужчина, и предложил купить у него лотерейный билет, выигравший «Запорожец». Для меня, признаюсь, это было неожиданностью. Но раньше я слышал о том, что многие миновали очередь на покупку машин именно таким образом. Правда, мне было известно и то, что такие билеты стоят несколько дороже стоимости выигрыша, даже — существенно дороже… Своеобразная плата за услугу, понимаете?..

Титов кивнул в знак согласия.

— Скажу вам честно: я и растерялся, и обрадовался. Растерялся потому, что не осмеливался без жены решить этот вопрос, ведь мы хотели «Москвича»… Обрадовался же потому, что представилась возможность в самом скором времени иметь машину. Упустить этого я не мог. Только поставил одно условие: я сам в присутствии предлагавшего мне билет предварительно проверю его в ближайшей кассе и, если все в порядке, покупаю. Я не видел в этом особого нарушения закона, потому что билеты лотереи и дарят друг другу, даже обмениваются ими, и тому подобное. И еще я подумал, что если жена не согласится на «Запорожца», то я предложу купленный билет кому-нибудь из своих товарищей. Если хотите, я могу сейчас назвать вам несколько таких, которые сегодня же согласны взять мой билет и отдать мне деньги, которые я за него уплатил…

— Вы отвлеклись…

— Простите. Так вот… Моя жена сказала, что «Запорожец» даже лучше «Москвича», потому что дешевле и, если сломается, убытка меньше. Сами понимаете, что я был доволен покупкой. Да! А переплатил я всего сто рублей. Один из моих знакомых сказал даже, что мне просто повезло, а этого, который продал мне билет назвал простофилей… Ну, вот и все.

— Да… — задумчиво протянул Титов.

— Что такое? — спросил Островский. — Случилось что-то серьезное?

— Как вам сказать?.. У нас есть заявление, что этот билет украден.

— Что вы говорите! И у меня его могут забрать?

— Обязательно, когда кража будет доказана.

— А мои деньги?! Хотя бы твердая стоимость выигрыша.

— Не беспокойтесь. Неужели вы не понимаете, что билет будет возвращен его законному обладателю, а деньги взысканы с вора? Он от нас не уйдет, это нам уже ясно. Мы только временно приостановим выплату. Прошу вас, Михаил Семенович, все, что вы рассказали мне, изложить письменно и не откладывая передать в наш райотдел. Надеюсь, вас это не затруднит.

— Да, конечно. Но ведь я совсем не знаю, где его искать, того, который продал мне билет.

— Значит, так и напишите.

В тот же день Островский представил подробное объяснение по поводу приобретения лотерейного билета. Он не мог назвать адреса человека, продавшего билет, но особо упомянул о его неряшливой одежде и нежелании отложить продажу хотя бы на один день.

Титов сделал из этого вполне естественный вывод, что таинственный продавец билета торопился. И это давало повод думать, что билет, украден он или нет, был приобретен незаконно, и незначительная спекулятивная надбавка указывала на стремление как можно скорее получить деньги.

История с лотерейными билетами запуталась вконец. Оставался последний шанс: проверить обстоятельства приобретения билета в Красноуфимском районе. Между этими странными выигрышами могла быть какая-то связь. Титов категорически настоял на этом, и на другой же день туда выехал Николай Сгибнев.

Не прошло и суток, как Сгибнев позвонил и сообщил, что лотерейный билет Максимовой Парасковье Яковлевне переслан в письме ее сыном Максимовым Петром Васильевичем, 1939 года рождения, работающим кочегаром в Свердловске. Домашнего адреса сына мать указать не могла. Добавила только, что сын просил ее получить выигрыш деньгами, за которыми обещал приехать, как только у него появится возможность.

Через пять минут после разговора со Сгибневым Титов узнал через адресное бюро, что Максимов работает кочегаром в котельной дома № 46 по центральному проспекту, то есть того самого дома, в котором расположен магазин «Подарки». Такое совпадение было невозможно принять за простую случайность.

Максимова, жестко мучавшегося похмельем, доставили в милицию, где его уже ждал Островский, который сразу же признал продавца выигрышного билета.

Максимов тут же вернул полученные с Островского деньги, правда, с двухсотрублевой недостачей, и упорно плел, что билеты эти ему подарили какие-то женщины, с которыми он недели три назад выпивал в своей котельной. Он клялся, что ни до этого, ни после этого с ними не встречался, что звать их одну Машка, другую Клавка, а где они живут и где работают, не имеет представления.

Все попытки установить знакомство Максимова с Верникиным и Шиловой ни к чему не привели. Очные ставки тоже ничего не дали. К тому же, поняв в конце концов, о чем идет речь, Максимов гневно заявил, что он с ворами вообще никогда не знался.

По работе Максимов характеризовался самым худшим образом: пьяница, часто меняет место работы и живет в городе по частным квартирам.

Но самое большое, что с ним можно было сейчас сделать: вежливо попросить его не выезжать из города и отпустить восвояси.